Роберт Рождественский
Музыка
Загремели свадьбы, застонали проводы. Перепутались и праздники, и плачи... Строки нотные стоят колючей проволокой. Я бы музыку записывал иначе. Я бы музыку писал, на клевер падая. Мне бы нравилась поющая работа. Я бы музыку писал на строчках пахоты, на ладошке годовалого ребенка.
Засыпал и просыпался, ел не досыта, растворился б в неожиданных мотивах. Я бы музыку писал на струйках дождика или лучше — на летящих паутинках. Я бы музыку ловил в озерах ласковых. Я бы пил ее, как пьют хмельное зелье. Я бы музыку писал на крыльях ласточек.
Я бы музыку писал
на шкуре зебры,
Я бы музыку творил,
кричал и мучился.
Я б искал ее
возвышенно и жадно...
Но уже сочинена
такая
музыка.
Если ты её не слышишь —
очень жалко.
ТАЕЖНЫЕ ЦВЕТЫ
Не привез я
таежных цветов —
извини.
Ты не верь,
если скажут,
что плохи они.
Если кто-то соврет,
что об этом читал...
Просто,
эти цветы
луговым не чета!
В буреломах,
на кручах
пылают жарки,
как закат,
как облитые
кровью желтки.
Им не стать
украшеньем
городского стола.
Не для них
отшлифованный
блеск хрусталя.
Не для них!
И они не поймут никогда,
что вода из-под крана — это тоже вода...
Ты попробуй сорви их!
Попробуй сорви!
Ты их держишь,
и кажется, руки в крови!..
Но не бойся, цветы к пиджаку приколи...
Только что это?
Видишь?
Лишившись земли,
той, таежной, неласковой, гордой земли,
на которой они
на рассвете взошли,
на которой роса и медвежьи следы,—
начинают стремительно вянуть цветы!
Сразу гаснут они!
Тотчас гибнут они!..
Не привез я таежных цветов.
Извини.
1960.
